О трагедии на шахте «Листвяжная» говорят шахтёры

Печать

25 ноября на шахте «Листвяжная» в Кемеровской области в результате взрыва из 285 шахтеров погибли 52, а еще 63 пострадали. Погибли также шестеро участников спасательной операции.

Трагедия на «Листвяжной» – самая крупная авария с гибелью людей в углепроме Кузбасса с 2010 года. Тогда на шахте «Распадская» в Междуреченске произошли два взрыва метана. В момент первого под землей находились 359 шахтеров, 276 были выведены на поверхность. На место были направлены 54 спасателя. В это время произошел второй, более мощный взрыв, разрушивший наземные сооружения шахты. Всего в результате катастрофы погиб 91 человек, порядка 100 получили ранения. На самой «Листвяжной» крупная авария произошла в октябре 2004 года. Тогда от взрыва метана 13 шахтеров погибли, 3 человека получили тяжелые травмы, 18 – отравления угарным газом.

Горняки уверены: если бы в газообильной 823-й лаве проводили полноценную дегазацию, а не «имитацию бурной деятельности», трагедии вообще бы не произошло. Источник утверждает, что как только летом 2021 года заработала лава №823, уровень метана в шахте стал повышаться. На участке №4, где предположительно и произошел взрыв, газоанализаторы «орали» часто. На отдельных участках горняки фиксировали содержание 3−5% метана при потолке в 1%.

«Нам выдавали „доведенные до ума“ приборы, проклеенные изнутри двусторонним скотчем, чтобы в них воздух не попадал и они не показывали реальные проценты метана, – утверждает Симон. – Мы у подрядчика (ООО «Сибтранссервис») работаем, нам проще. Начальство сразу сказало: «Жизни ваши, вам решать, при каком метане под землю лезть». Бывали случаи, когда наши отказывались спускаться в шахту. Да я сам не ходил, когда датчик 1,5% показывал. А других заставляли при любых процентах в забой спускаться. Откажешься, пожалуешься – уволят с волчьим билетом, найдут, за что».

На вопрос, вернется ли он в шахту после пережитого, Алексей Барковский задал встречный: «А где другую работу искать?»

Денис Тимохин, бывший сотрудник «Листвяжной»:

Я работал на «Листвяжной» доставщиком три с половиной года. Однажды на шахте мне нужно было открыть ляды (подвижное вентиляционное устройство в виде дверей для отделения воздушных струй друг от друга или управления ими; перекрывает доступ воздуха в вертикальные и наклонные выработки или каналы вентиляторных установок). По технике безопасности этим должны заниматься два человека, но меня отправили одного. Открыл одну створку, вторую начал, и меня под эти ляды струей закинуло. Хорошо, что ничего не сломал, дизелист вовремя подоспел. Пришел в лаву, начальник говорит: «Уезжай на-гора». А у меня все болит, и руки, и ноги, я идти не могу. Начальник участка Сергей Герасименок – сейчас его «закрыли». Но не его вина, что шахта загорелась. Всё зависит от «СДС-уголь». Они же дают приказы и ставят план на месяц. Больше дадите, и зарплата будет хорошая. Не дадите – маленькая. Так люди и работали. Все ждали, что этот взрыв произойдет, но никто не знал, когда. Техники безопасности на «Листвяжной» вообще не было. При 1,5% метана должно все вырубаться. При 2% комбайн должен отключаться автоматически. А туда ставили перемычки, чтобы техника ездила при таком проценте. И охрана труда это пропускала. Когда приезжала трудовая инспекция, они тормозили всю лаву. И все было хорошо, типа лава самая замечательная. Но они просто не ходили тогда, когда лава ехала. Когда я работал в лаве, там было 4%. Мне плохо было: выходишь на свежую струю, продышишься и обратно. Сотрудники были против и говорили об этом. Начальник участка просил директора временно приостанавливать лаву, но тот отвечал, что надо выполнять план. Для директора все в деньгах, а жизни людей его вообще никак не волновали. «Не хотите работать – увольняйтесь, на шахту очередь стоит», – так он нам заявлял. Но метана было больше нормы, намного. От этого и взорвалась шахта. Если бы лаву остановили, то все выветрилось бы. А им все больше угля надо».

Как рассказали сами шахтеры, работающие на «Листвяжной», уровень загрязнения воздуха в «Листвяжной» критичный, буквально несколько вдохов могут стоить жизни. Все последние дни в шахтах отмечался выброс метана, люди теряли сознание, но руководство просто закрывало на это глаза. Приборы учета не работали, риск массовой гибели был абсолютно осознан, нарушения норм противопожарной безопасности носили там системный характер и знали об этом все, вплоть до руководства региона.

Рабочие гибнут, а капиталисты богатеют

Компания-владелец шахты входит в тройку крупнейших угольных предприятий в России.

Шахта разрабатывается с конца 1954 года, с 2011 года она принадлежит компании «СДС-Уголь». Производственная мощность шахты составляет 5,2 миллиона тонн угля в год, а выручка в 2020 году составила 9,4 миллиарда рублей. ООО «Шахта «Листвяжная» возглавляет Сергей Махраков. Не поддается объяснению тот факт, что директор шахты Махраков был признан лучшим директором шахт Кузбасса в этом году…

95 процентов холдинга «СДС-Уголь» принадлежит Михаилу Федяеву, занимающему 177 место в рейтинге Forbes и включенному в рейтинг «200 богатейших бизнесменов России-2020». Еще 5 процентов принадлежат неназванному юридическому лицу.

39-летний сын Федяева Павел с 2011 года (уже три созыва) является депутатом Госдумы. Согласно сайту нижней палаты парламента, сейчас он является первым заместителем председателя Комитета по транспорту и развитию транспортной инфраструктуры.

Вместе с Федяевым холдинг в 1990-е годы основал его бизнес-партнер Владимир Гридин, занимающий 181 место в рейтинге Forbes. В 2019 году он начал постепенный выход из «СДС» и продал Федяеву сельскохозяйственные и строительные активы. В 2007-2015 годах Гридин, как и сын его компаньона, был депутатом Госдумы.

Представитель компании «СДС-Уголь» заявила, что семьи погибших получат от предприятия по 2 миллиона рублей…

По данным профсоюзной организации «Конфедерация труда России», уровень смертности на отечественных предприятиях – один из самых высоких в мире.

Каждый день на производствах погибают или получают травмы рабочие, однако большая часть несчастных случаев скрывается. По официальной информации Роструда, в 2019 году на российских предприятиях погибли 1613 работников. Исходя из этих данных, каждый день в России погибает больше четырех рабочих.

По данным Международной организации труда (МОТ), опаснее всего условия работы в российской промышленности и строительстве. Следом идут сфера транспорта, сельское хозяйство и область добычи полезных ископаемых.

 

Категория: Рабочее и протестное движение

Консоль отладки Joomla

Сессия

Профилирование

Использование памяти

Запросы к базе данных